ЛАРИН Евгений Степанович
Родился 30 октября 1926 г. в селе Верхняя Якушка, ныне Новомалыклинского района Ульяновской области. Детство и юношество прошли в посёлке Красный Яр Чердаклинского района. Участник Великой Отечественной войны. После окончания Мелекесского педагогического училища работал учителем в селе Адоевщина Радищевского района. В 1953 году Евгения Степановича пригласили в местную объединённую газету «Сталинское знамя», вскоре переименованную в «Знамя коммунизма», где он прошёл все ступени: от литературного сотрудника до редактора газеты. Одновременно он учился и окончил Ульяновский педагогический институт.
Автор более десятка книг, множества песен, литературных сценариев, сборников прозы и поэзии, документальных повестей, рассказов. Им написаны «Таня и кот», «Первый урок», «Про Ерёму-молодца», «Сам себя не узнаю», «Кузнец», «На сельском большаке», «Дороже золота», «Пока бьётся сердце», «Вечный поклон», «Цветы сердца», «Память» и др.
Его произведения опубликованы в литературно-художественном и краеведческом журнале «Черемшан», в сборниках стихов и литературных альманахах. Часто его стихи печатаются в литературном приложении «Слово» к городской газете «Димитровград». Произведения Ларина переведены на чувашский, татарский и украинский языки, также он занимается переводами сказок с языков народов России.
Евгений Степанович Ларин - лауреат журналистской премии им. М. Ульяновой, неоднократно избирался членом Бюро Ульяновской писательской организации Союза писателей России.
В 2007 г. награждён дипломом Московского государственного университета культуры за участие в Международном конкурсе детской и юношеской художественной литературы имени А.Н. Толстого
Россия, Россия,
Отрада моя,
Как дороги сердцу
Родные края,
Родные берёзки,
Родное село,
Где снегом черемухи
Всё замело.
Россия, Россия,
Ты – сердце строки.
Ты душу поишь,
Как реку родники.
Твоя красота
Мне молчать не велит.
И песнь о тебе
В моём сердце звенит.
Россия, Россия, –
Российская речь,
Тебя ли не славить?
Тебя ль не беречь?
Без речи твоей,
Без цветов на лугу,
Без песен твоих
Я прожить не смогу.
Россия, Россия, –
Мой воздух и свет.
Иду за тобой я
Под стягом побед.
Я имя твоё
В своём сердце ношу.
Тобою живу
И тобою дышу.
У пруда
На пруду Трехсосенском
Наклонилась ива,
Смотрит – не насмотрится
В зеркало пруда,
Как всегда, по-девичьи
Выглядит красиво,
Пышная, кудрявая,
Вечно молода.
Словно встретив милую,
Я разволновался;
- Помнишь ли ты, ивушка,
Сорок третий год?
Как с любимой девушкой
Здесь я расставался
И с тобой прощался,
Уходя в поход?
Веточкой приветливо
Ива покачала
И дохнул прохладою
Лёгкий ветерок,
Словно это ивушка
Тихо прошептала:
- Ничего не помню.
Ни-че-го, милок.
Сколько прогремело
Громов надо мною!
Сколько я видала
Всяких лиц и глаз!
Сколько добрых молодцев
Под моей листвою
В первый раз встречались
И в последний раз!
- Дорогая ивушка,
Видимся мы редко.
Промелькнули молнией
Юные года.
Только всё же помнится:
Я на нижней ветке
Имя своей девушки
Вырезал тогда...
Я ладонью левой
И ладонью правой
Прикасался к веточкам,
Чтоб нащупать след.
Никакого имени
На коре шершавой,
Даже ни единственной
Буквы уже нет.
Да, мы побывали
И в огне, и в дыме.
Время разбросало нас,
Время развело.
Заросло на ивушке
Дорогое имя,
Только в моём сердце
Спасибо зайцу
Тот заяц вечно жил с оглядкой
И в ожидании тревог,
Хоть не играл отроду в прятки,
Но всё же прятался, как мог.
Он близ дороги затаённо
В густом кустарнике сидел.
Вдруг колокольчик монотонный
Молниеносно зазвенел.
Не знал косой, что ехал Пушкин
Путём Емельки Пугача
И, прижимая в страхе уши,
Он сразу задал стрекача.
Остановился. Замер в стойке.
Увидел близлежащий лес
И путь, почти под носом тройки,
Перебежал наперерез.
- Это недобрая примета, -
Сказал ямщик, потупя взгляд.
- Назад! - раздался крик поэта,
И повернул ямщик назад.
За длинноухим наблюдая,
Поэт, нахмурясь, погрозил:
- С какой бы радостью тебя я,
Косой, за это затравил!..
Ах, заяц, - серенькие ушки,
Ни в чём ты не был виноват.
Тебя ругал сердито Пушкин,
А я тебе безмерно рад!
Свернул Его ты на дорогу
Через заволжские края,
И Он проехал, слава Богу,
Там, где сейчас живу и я.
Мне дорога дорога эта,
Родной пронзившая простор,
Что светлым именем поэта
Освящена с тех самых пор.
Как историческую веху,
Тот путь мы в памяти храним
И зайца пушкинского века
Букеты
Я "сухие" цветы не люблю,
Что спелёнуты в ярких букетах.
Их почти что на каждом углу
Продают в серебристых пакетах.
Я люблю полевые цветы,
Их неброские милые лица
Нет парадной у них красоты,
Как у тех, что лелеют в теплицах.
Сквозь цветы по лугам я хожу,
Ни единый цветок не срывая.
Очарованных глаз не свожу,
Как с лица твоего, дорогая.
Уступил тебе каждый цветок
Часть своей красоты ненаглядной
И для глаз, и для губ, и для щёк –
И ты стала, как степь, ароматной.
Мне приятен твой дивный "букет"
И в душе моей радость лучится.
Никакого сравнения нет,
Что смогло бы с тобою сравниться.
ВСПОМИНАЯ
Грозовая моя биография
Начиналась под громы войны.
В ней история и география
Тесно связаны и сплетены.
Я листаю былого страницы,
Как страницы вчерашних анкет.
На вопрос – был ли я за границей –
Отвечал отрицательно – «нет».
А теперь, хоть душа не мирится,
Признаваться приходится мне,
Что на фронте я был – «за границей»
И в Литве, и в Латвийской стране.
А теперь за прибалтов обидно –
Изгоняют они россиян,
Как прибалтов когда-то бесстыдно
Изгонял знаменитый тиран...
Тяжелы той эпохи утраты,
Но дало уже время ответ,
Что в развале страны виноваты
И дельцы перестроечных лет,
Кто пошёл к разрушительной цели,
Строя лично себе терема.
Разобщить все народы сумели,
А сплотить – не хватило ума.
Вспоминая года грозовые,
Опалённую юность свою,
Я скорблю о солдатах России,
Что лежат в прибалтийском краю.
Оскорблённое сердце клокочет,
Ни покоя, ни сна ему нет.
А в душе и горит, и грохочет
Вся Прибалтика огненных лет.
ЖУРАВЛИ
На краешке
Своей родной земли,
Мы смотрим
Из траншеи прибалтийской:
Вонзились в небо
Клином журавли
И тают в голубой
Дали российской.
Берёзы уже
Сбросили листву
И только сосны
Да густые ели,
Глядят, как мы,
На неба синеву,
Окутавшись
В зелёные шинели.
Глядим вослед
Плывущим журавлям,
Охваченные
Грустью и печалью,
И сердцем каждый
Где-то уже там –
В Заволжье,
В Зауралье,
В Забайкалье...
Гляжу на журавлей
И всё молчу,
А на душе
Тревожно и тоскливо.
Когда ж и я
Вот так же полечу
В родимый край
Свободно и счастливо?
МЕРИЛО
Года идут, года летят.
И вновь не возвращаются.
А в сердце памяти солдат
Сраженья продолжаются.
Не забывается война
Ни на одно мгновение.
Нас всех проверила она.
На верность и терпение.
Пути-дороги в дни войны.
Одной нас меркой мерили.
Мы были Родине верны
И тем, в кого мы верили.
Кто нас любил и ожидал,
И верил в ожидания,
Кто вместе с нами испытал
Лихие испытания.
Кто с нами был на всех фронтах
За наше дело правое,
Чьи имена в своих сердцах
Мы пронесли со славою.
Как знамя в ранах и крови
За мир и небо чистое...
Без этой веры и любви
Мы не смогли бы выстоять.
Позвольте сказать
Позвольте сказать,
Дорогие поэты,
Кто дышит поэзией
В нашем краю:
Да, многое нами
- Воспето и спето,
Когда выражаем
Мы душу свою.
Мы каждый по-своему
В лирике "пашем",
Но жаль, что порой
Содержанье стиха
Не пахнет ни Русью,
Ни временем нашим,
Хоть ставь под стихами
Любые века.
А всё потому лишь,
Друзья дорогие,
Что любим,
Как в годы застоя,
Молчать,
И гневное слово
В защиту России,
Как прежде, боимся
Направить в печать,
Мы жизнь наблюдаем
Сквозь рамы двойные,
Не чувствуя
ЧТО у народа болит...
А там, за окошком,
Живая Россия,
Которая ныне
Нередко бурлит.
Кипит, негодует,
Неистово мечется,
Как волны о берег
Бушующих рек.
Уриной и глиной
Без медиков лечится
Да травкой из леса
И с дачных "аптек".
А мы, как чужие,
Не видим, не слышим,
А мы - в стороне
От гражданственных тем
А мы о невзгодах народа
Не пишем,
И нам, как до звёзд,
До российских проблем.
А этих проблем –
От Камчатки до Пскова,
Где нами Чубайс
Воровски завладел.
В защиту России
Не слыша ни слова,
Чубайс обнаглел
И творит беспредел.
Буржуи России
Россию калечат,
В ярмо олигархов
Она впряжена,
Россия больна,
Но Россию не лечат.
И стонет она,
Возмущенья полна.
Чубайсы Россию,
Как лошадь взнуздали.
Они на неё
Уже сели верхом...
Ах, как она ждёт,
Чтоб её поддержали
Поэты России
Гражданским стихом.
Ах, как она ждёт от нас
Мощного слова,
Глыбастой,
Зубастой,
Разящей строки,
Чтоб наши глаголы
Звучали сурово
И были остры,
Как в атаке штыки.
Чтоб слово поэта
Во всю свою силу
И гнев, и протест
Выражало сполна,
Чтоб верой и правдой
России служило,
Она ведь у всех у нас
Только ОДНА!
ЧЕРЕМШАН
Ой, Черемшан, Черемшан, -
Славная наша река,
Словно гусей караван,
Смотрят в тебя облака.
Солнышка луч золотой
Тихо нырнул в глубину.
Плещет волна за кормой,
Ива целует волну.
С милым на лодке вдвоём
Мимо стены камыша
По Черемшану плывём,
Крыльями вёсел шурша.
Воды чисты, как слеза,
Еле колышется синь,
Радостью блещут глаза,
В сердце светлынь и теплынь,
Лодка слегка замерла,
Узенький борт наклоня.
Милого я обняла,
Милый милует меня.
Ласково стелется тишь,
Солнцем полна голова.
Шепчет высокий камыш
Песни старинной слова.
Ой, Черемшан, Черемшан,
Ох, камыши, камыши,
Не затуманит туман
Наших сердец и души.
Ой, Черемшан, ты течёшь
К матушке-Волге родной.
Как, Черемшан, ты хорош!
Как хорошо нам с тобой!
НЕУДОБНЫЙ ЦВЕТ
Я хотел о тебе
Напечатать стихи.
Только мне
Возвратили их снова.
Объяснили, что в целом
Они неплохи,
Но в них есть
Неудобное слово.
И в душе закипел
Удивленья прибой
От упрёков
Не очень весёлых.
Неудобным считается
Цвет голубой,
Как намёк
На любовь однополых.
Если женщине я
Посвящаю стихи,
Если женщину
Я воспеваю,
То зачем мне приписывать
Чьи-то грехи?
И причём тут
Любовь голубая?
Оглянитесь вокруг –
Сколько с древних времён
Голубого рассеяно цвета:
Голубая река,
Голубой небосклон,
Голубые цветы и береты.
Я не знаю теперь,
Как стихи исправлять?
Напрягаю свои полушария.
Как твои голубые
Глаза называть,
Ведь они не черны
И не карие?
Нет, я править не стану
Ни слов и ни строк,
И тебе от души
Повторяю:
Голубой колокольчик,
Голубой василёк,
Незабудка моя голубая.
АФРОДИТА ТЕРЕНЬГИ
Я помню солнечную встречу
И твой уютный кабинет,
Когда, пригнув смущённо плечи,
Ты источала дивный свет.
И в те минуты было любо
Бросать украдкой тёплый взгляд
На твои ангельские губы,
Где поцелуи твои спят.
Сидели мы, как на уроке,
Стол окружив со всех сторон,
И я лирические строки
Читал про греческих мадонн.
Богини Греции и Рима
Известны миру издавна,
Но в этот миг неоспоримо
Была богиней ты одна.
Ты, к сожалению, молчала,
Лишь улыбалась так светло,
Как будто чары излучала,
Что поневоле сердце жгло.
Меня машина торопила,
Давая вызова гудки,
И с тайной грустью уходил я
От Афродиты Тереньги.
Жаль, не сказал тогда тебе я:
Дождусь ли снова я денька,
Когда улыбкою твоею
Мне улыбнётся Тереньга?
ПОКА ТЫ СО МНОЙ
всем поделюсь:
Сухарём и монетой.
Последнею каплей
Воды и вина,
Последнею спичкою
И сигаретой.
Рубаху отдам,
Коль кому-то нужна.
Отдать даже
Редкую книгу могу я,
Которой в работе
Я пользуюсь сам.
И только тебя я,
Мою дорогую,
Вовек ни за что
Никому не отдам.
Уж я в этом случае –
Жмот и жадюга.
Уж тут всё, что есть,
Только мне одному.
Ни капельки нежности
Даже для друга,
Ни искорки зноя души
Ни – ко – му !
Да, всё одному,
Что незримо и зримо:
И внешность, и голос,
И нежность, и цвет...
Пусть много достоинств,
Но всё неделимо.
Пусть всё в изобильи,
Но лишнего нет!
Пока ты со мной, -
Я богатый и гордый.
Пока озаряешь мне
Душу весной, -
Ни графы, ни лорды,
Ни принцы, ни форды, -
Никто не сравнится
В богатстве со мной.
CO ДНА ДУШИ
О, море, море,
Как ты обнажилось!
Кругом на берегу
Твои следы.
Что в самой бездне
Ото всех таилось,
На обозренье
Выплеснуло ты
Патроны, каски,
Ружья, пистолеты,
Янтарь, ракушки,
Камни-голыши...
Так и поэты
Достают секреты
Со дна души,
Из глубины души.
И не скрывают
Никакой страницы,
Ни тайных дум,
Ни тайного греха.
Вся магма сердца
Вырваться стремится,
Чтобы разлиться
Лавою стиха.
Увы, не всё, конечно,
Безупречно,
Что достаёт
Из глубины поэт.
Как в храме он,
На исповеди вечно,
А в исповеди всё:
И тень, и свет.